Я штык /винтовка

Юрий Милов

Я штык - винтовки продолженье,
Для рукопашного рождён,
Простое у меня движенье,
Давненько всеми оценён.

Во времена Петра сражался,
Назвал Суворов Молодцом,
Задачи выполнять старался,
Особенно в бою ночном.

Любили все меня солдаты,
Когда же в штыковую шли,
Бежали сразу супостаты,
Работал там я от Души.

Три грани было изначально,
Добавили ещё дну,
Хоть не совсем и идеально,
Но штык - ножи теперь в ходу.

---

Штыки от стужи побелели,
Снега мерцали синевой.
Мы, в первый раз надев шинели,
Сурово бились под Москвой.
Безусые, почти что дети,
Мы знали в яростный тот год,
Что вместо нас никто на свете
За этот город не умрет.

Иванов И.

*****

Рождён был штык на зло врагам,
Когда страна была в кирасе,
Кузнец в огне его ковал
И закалил в холодном масле.
И призван был входить он в плоть
Тугих телес мужского склада,
Но грудь девчоночью вспороть —
Штык не имел такого права.
Заветы помня кузнеца,
Вкусил он сладкий запах смерти,
И остриём пронзал сердца
В пылу войны и круговерти.
Как на границе постовой,
Врагам грозил своим он жалом,
И был защитник он людской,
И падшим дух поил закалом…
Но изменились времена,
Пошли не те предначертанья.
С врагом сдружилась вдруг страна,
Сменив бои на лобызанья.
И штык, затерянный в складах,
Заснул заржавленным металлом,
Но дух его в тяжёлых снах
Являлся огненным кристаллом.
И тормошил, будил он кровь,
Застывшую в каналах слива…
И вот очнулся штык от снов,
На ствол оделся молчаливо…
И бессловесным подлецом
В руках продажного наймита
Пронзал детей, чтоб остриём
Ко власти выбралась элита.
И, обагрённый кровью, штык
Так заклеймил себя позором,
Что к оскорблениям привык
И не терзал себя укором…
Так будьте прокляты всегда,
Те руки, что не задрожали!
Так будьте прокляты уста,
Которые приказ читали!
И ты, послушный сын меча,
Определись на свалку хлама!
И почитанием Христа
Сними таинственность накала!
Не быть тебе в роду людском
Врагом танцующего детства —
Ты будешь вечным чужаком
Без права жизни и наследства!

Сульг Игорь

*****

Атака, лихая атака!
Братцы, в штыки их возьмём!
Нам с вами себя не жалко
И пусть сегодня уйдём.

Мы встали! Прыжком из окопа,
К винтовкам штыки примкнув.
Рванулась в атаку пехота,
Души свои распахнув.

До немцев совсем уж немного —
Наглости этой не ждут.
И пока не звучит тревога,
Наши души ещё живут.

Поздно вы, фрицы, очнулись,
Смерть висит на штыках,
Что лихо в тела воткнулись…
Крик застыл на губах.

И началась свистопляска
в страшной атаке той.
И кровь по штыку, как краска,
Разбавленная водой.

И снег покраснел вокруг,
Словно от алой зари,
А рядом упавший друг,
— Господи! Рай подари.

Он встал на пути стилета —
Били мне в спину с размаха…
Две мамы вздрогнули где-то…
У нас продолжалась атака.

Страшно от крови летящей
Брызгами по сторонам,
А штык, от неё скользящий,
Всё бьёт и бьёт по телам.

И кажется вечность прошла,
А не пятнадцать минут.
Многих «хромая» взяла…
Назад они не придут.

И души взмывают ввысь,
Одна за другой полетели…
Мама, за нас помолись,
Под вой белоснежной метели.

cap2707