Нью-Йорк
Годунова Катерина
Эклектичный Нью-Йорк, золотые огни…
Цитадель отпускного безделья.
Живописные ночи и яркие дни,
Нестерпимая жажда веселья.
Небоскрёбов и улочек модный фасон,
Постановки шального Бродвея.
Дорогих ресторанов изысканный тон,
Магазинов цветная ливрея.
На заре пробужденье, зарядка и душ…
Променад на бурлящий Манхеттен.
Туристический экскурс и прочая чушь,
Погруженье в Нью-Йоркское лето…
Нью-Йорк
Ильдар Нурисламов 3
Карандаши стоят в стакане,
Народов всех … мемориал,
Тела и души как в капкане,
Эмпайр - билдинг не упал!
Как божество, как истуканы
Из чрева выползает люд.
Как мухи или тараканы
Карабкаясь, берут, несут.
Им свет особенно не нужен:
Реклама светит до небес,
Нью-Йорк кошмарно перегружен,
Во всех вселились алчность, бес.
На что же им такая плотность,
Как будто нет другой земли,
Вот Вашингтон – красавец, четкость
Во всех строениях учли.
Быть может, строили, чтоб сверху
Всем показать большой язык,
Открыв строительную веху
Для тех, кто думать не привык.
Да бог бы с ними, им по нраву
Гуляют, бесятся, бегут,
Многоголосую ораву
Все обожают, в мире чтут.
До Бога видно дотянулись
Проткнув писалом облака
И с божьей помощью рванулись,
Опередив всех на века.
Нью Йорк
Инесса Митина
Нью Йорк - огромный, шумный, разный:
То деловой, то просто праздный,
Все там спешат, летят, плывут -
Скучать глазам и душам не дают.
Нью Йорк, как шар земной и целый мир,
Всех молодых притягивает,он их кумир.
А взрослых лишний раз он убеждает:
Жизнь верно учит, точно наставляет.
Нью Йорк гудит, как улей полный летом,
А осенью он кистью красит, цветом,
Лазурью неба, бирюзой воды,
Внимательнее лишь вокруг взгляни.
Нью Йорк огромный, бурный, разный:
Самостоятельностью так заразный,
Здесь лифт спускает вмиг в метро,
Весь город виден чрез такси окно.
Нью Йорк огромный, шумный, разный...
Американская Свобода
Лариса Татаурова
Из Цикла "Страноведение-Мои впечатления"
Америка,открытый континент Колумбом,
Скопленье наций многих государств!
И коронованная самодельным Нимбом,
Аборигенов спрут скитаний и мытарств!
Стоит в заливе Статуя Свободы,
Что Фредерик Бартольди сотворил!
И Гюстав Эйфель из Парижа тоже,
Ваяние в тоннах меди воплотил!
Огромной высоты стоит Свобода,
С горящим факелом идущая в руке!
На голове её семи лучей корона,
Как символ континентов на воде!
В руке зажат и свиток из скрижалей,
Диктует всему миру что,когда и где!
Американскую "Свободу" не видали?!
Что разжигает войны,распри на Земле!
Нью-йорк
Павел Егоров Энтлор
Образцовый, элегантный,
Стройный, яркий, деловой,
По ночам экстравагантный,
Привлекательный собой.
Спать ему совсем не нужно,
Молод он и полон сил,
Блещет внешностью наружной,
Коей мир весь осветил.
Одевался всегда первым
В самых лучших образцах,
Оставаясь моде верным
В стекло – каменных дворцах.
Миром выдвинутый лидер,
Городов больших линкор.
Кто хоть раз его увидел,
Помнит огненный узор.
Образец для подражанья -
Небоскребов и мостов -
Центр всемирного вниманья
Среди признанных китов.
Роль его намного шире -
Все народы смотрят зорко
На маяк - хранитель мира -
Центр яркого Нью-Йорка.
Нью-Йорк
Татьяна Буевич
Нью-Йорк!
……………Неоново-сиреневый Нью-Йорк
с мигающими огоньками,
словно ночными мотыльками,
слетевшими на листьев первый шёлк.
Нью-Йорк.
…………..Апрельский тёплый вечер
знакомства нашего с тобой,
с разноязыкою толпой,
с цветною роскошью китайского квартала,
с фонариками, что зажглись так ало
вдруг над моею головой.
Нью-Йорк,
……………сиреневый Нью-Йорк,
была короткой наша встреча.
Вот исчезают факел, плечи;
А в памяти звучит всё нежный голос Бьорг.
---
Нью-Йорк
Bor
Холодный каменный мешок,
но сердца пламенного корка,
и нет фальшивости в большом
сердец вместилище Нью-Йорка,
где свет и блеск его реклам
отъединяют дом от тела
для тех, в ком кровь его текла
любовью, если б захотела.
Скелеты мамонтов - мостов
вблизи громоздки и массивны -
одних заклепок тысяч сто,
как жемчугов в приневском Зимнем.
Подземным скрежетом метро
разносит врозь людские души
и шар склоняется, багров,
большому яблоку послушен.
Еще несут ручьи авто
тоннелей спутанные вены
один лишь город, как никто,
твой крест и дом благословенный.
Пока не выехал вовне,
ты в общем русле этих правил;
Нью-Йорк светил тебе и мне,
и мало выбора оставил.
И ты, как раб его и джинн,
всё повинуешься и любишь,
давай мне руку, и бежим,
и наплевать, что скажут люди, -
туда, где векторный Гудзон
ласкает статуи обводы,
где каждый путник - робинзон,
но такова его свобода.
---
Нью-Йорк
Александр Вайнерман
Блеск витрин, кадиллаки и форды,
А Бродвей - от величия гордый.
Пуп земли и столица финансов,
Не оставил другим даже шансов.
На Таймс-сквер шум, реклама, и копы.
Здесь не пахнет старушкой Европой.
Эти черные, черные лица -
По ночам будет Африка сниться.
Разноликий и разноязыкий,
В облаках небоскребы - великий
Город регги, театров, и джаза,
Ты в него погружаешься сразу.
Пахнет бейгеле, мясом, и кофе,
По Уолл-стрит проносятся профи.
Много толстых, худых, неопрятных,
И в мехах, и шелках - аккуратных.
Белозубой улыбкой сверкая,
Всё, что надо, найти помогают
Эти странные, гордые янки -
Не откажут тебе даже панки.
ЦЕнтрал парк в земляничных полянах,
Джона Леннона дух, воздух пряный.
На Вест-сайде Дакоты громада,
Рядом Гарлем - для черных отрада.
Брайтон Бич грязной черною змейкой
Извивается старым римейком.
Здесь живущим не надо Нью-Йорка -
Вкус провинции русской прогорклый.
Как грохочет сабвей под асфальтом,
Старичок, вдруг запевший дискантом.
На гитарах, на саксах, на вёдрах -
Дух Америки жив в тех аккордах.
Граунд ЗИроу, здесь теперь краны -
Это тяжкая, страшная рана
В самом сердце Нью-Йорка зияет,
Не проходит, и не заживает.
Центр религий, культур и народов,
Тут свобода - аж до небосвода.
Все вместил и впитал этот город
Он душою по-прежнему молод.
Бейгеле - бублик, выпеченный из особого вида теста.
Дакота - доходный дом в Вест-сайде Нью-Йорка, где жил Джон Леннон.
Граунд Зироу - место теракта 11 сентября 2001 года, где раньше стояли башни-близнецы.
---
Мой Нью-Йорк, Нью-Йорк
Александр Долинов
Здесь самые высокие дома,
Здесь профессиональная реклама.
В Нью-Йорке так легко сойти с ума,
Ведь он такой же,как Одесса-мама.
Здесь свой, неповторимый колорит,
Здесь можно запросто прожить "на шару",
И здесь народ свободно говорит
На языках всего земного шара.
Вот, например, индус идёт в чалме,
А рядом с ним шагают два китайца.
Они в английском, ну, ни "бэ" ни "мэ",
А просто так, идут и улыбаются.
А это - "белые воротнички",
Успешные ребята с Уолл-Стрита,
Лаптоп, ай-фон, кейс, галстук и очки,
И вся физиономия побрита.
А вот перед тобой индейский вождь,
На голове убор из оперенья,
Стоит спокойно, несмотря на дождь,
И продаёт целебные коренья.
А это знойной Африки сыны,
Ребята устрашающего вида,
Реально правильные пацаны,
На каждом крест, чалма, звезда Давида.
А вот еврей с мамашей и женой,
И семеро детей - как эдельвейсы.
При виде их я делаюсь больной,
А он идёт - покручивает пейсы.
Навстречу им - арабская чета,
Она в чадре, как на Востоке модно,
Исполнить может танец живота,
А он - он может сделать что угодно.
Я мог бы продолжать так без конца,
До самого пришествия Мессии,
Но вдруг... овал славянского лица,
Красавица, как видно, из России.
Она так томно смотрит на меня,
В глазах и удивление, и счастье.
Ну что ж, - пойду скорей седлать коня,
Чтоб в ней принять горячее участье.
---
Нью-йорк
Алла Абрегова
Мне судьба подарила мой город. Он на душу лёг.
Не могла я представить, что так полюблю я Нью-Йорк.
С независимым нравом, людей разноликой толпой
И стеной небоскрёбов, стремящейся к небу стрелой.
Там скульптуры Венер на проспектах широких парят,
Там скамейки Центрального парка с тобой говорят.
О любви чьей-то давней таблички на каждой скамье,
Как послание ныне живущим на этой Земле.
И щемящей тоской поразят тебя в сердце, как в цель,
Звуком чистым, живым вдруг труба и виолончель.
И Манхэттена остров, как - будто бы, на заказ,
На ладони Гудзона блеснёт, как волшебный алмаз.
Это было иль не было? Кажется, я ещё сплю.
На заставку компьютера с видом Нью-Йорка смотрю,
Где какой-то чудак, на углу шестой авеню
Алых буквы четыре огромных поставил: «люблю».
---
Нью-Йорк
Алла Попова
Нью-Йорк,Нью-Йорк...высотки в небеса,
Рекламами сверкающий Бродвей,
Гудзона величайшая краса
Теперь навечно в памяти моей.
---
Нью-Йорк, Нью-Йорк...
Анна Мархасина
Разноязычный, разноцветный, разношумный...
В радушии твоем найдя пристанище,
Всходила на тебя как на ристалище,
Сбиваясь с ног твоим потоком бурным...
В смешеньи языков, акцентов и культур,
Барахтаясь и вновь всплывая на поверхность,
Отчаянно в тебе свое искала место,
Не ожидая, в общем, синекур...
Кофейно-бубличный, до одури знакомый
Вдыхая воздух на закате дня -
Я оказалась вдруг тобой плененной...
А ты остался мной непокоренным -
Зато успешно покорил меня!
И в мире больше не найти такого места,
Которое так мощно вверх торчит,
Где сотня языков вокруг тебя журчит
Из сотни стран. И никому не тесно!
Здесь всем плевать на русский твой акцент-
Еще не то любой Нью-Йоркер слышит...
Зато есть правило - им каждый житель дышит -
Жить так, чтобы никто был не задет.
Открытые, приветливые лица...
Вот кто-то помахал тебе рукой...
Любой придержит дверь перед тобой,
Не обругает, отдавив мозоль -
А улыбнется, даже извинится!
Здесь энергетика, как в кратере бурлит,
Здесь все в движении, торопится, несется...
Но - на бегу вдруг кто-то обернется -
И улыбнувшись, дальше побежит...
И как-то раз, из Минска возвращаясь,
Сев в самолет и помахав рукой,
С самой собой лукавить не решаясь,
Я вдруг застыла... мысли поражаясь:
Я возвращаюсь с Родины... - Домой...
---
NY, или нечто из Гумилева
Волкова Маруся
Аллилуйя, тебе, Нью-Йорк,
океанский гудзоновый город;
наколю, если ты до сих пор
на предплечье моем не наколот.
Незатейливой мудрой иглой
ты пришит небоскребами к небу,
и любители неба толпой
в тебя едут и едут, и едут.
В поднебесье одним лишь глазком
заглянуть вечерами умеют,
и тогда обольет саксофон
позолотою сумерки в сквере.
Человек выдувает века,
вызревавшие в темном футляре,
не видна в полумраке рука,
звук накормлен, умыт и наряден.
И рука, и одежды темны,
обнимают источник созвучий,
темный фон - побратим тишины;
не нарушит и выберет лучших.
Ты границу подправишь мою,
котелок океаном наполнишь,
заберусь в переплет авеню,
я обратной дороги не вспомню.
Затеряюсь пиратским челном,
набираю воды у причала,
я возьму солонину и ром;
полис тоже имеет начало.
И на палубу спрыгну с земли,
и напомнит канат анаконду;
я вернусь, чтоб еще раз возник
этот город, - мираж или подвиг...