Терзания души. Юрий Зенков

Не спится, далеко до рассвета.
Стрекочет за печкой сверчок.
Стихи любимого поэта
Читаю, глядя в потолок.

А на полу полоска света
Сквозь шторы льется от луны.
И юность пролетела в лета,
Не возвращаясь, даже в сны.

Мне объясняли все толково
Когда в деревне пропадал.
В уста вложил мне Боже слово,
Благословенье ниспослал.

Я стал поэтом по призванью,
По состоянию души.
Не жил изгоем я в изгнанье,
«Не вешал на уши лапши».

Не восхищался коммунизмом.
На флоте взят был в комсомол,
Зато я предан был отчизне,
Не лез с партийцами за стол,

Гордился я своим народом,
Россией-матушкой землей.
Ведь я же Рюрикова рода
И Первозванный был со мной.

Я не держал в стволе патроны,
Но власть имущих презирал.
На все их волчие законы
Большую «шишку» молча, клал.

Был у начальства не в почете
За то, что дерзок, норовист.
И состоял я на учете.
Среди друзей я был солист.

Трудился честно и без лени,
Работал часто за двоих.
Но никогда не гнул колени
И чист был в помыслах своих.

Но не давали мне покоя
Несправедливость и обман.
И часто, сникнув, головою
Свой нос я опускал в стакан.

Но жить от этого не проще.
И душу еще больше рвет.
Коль алкоголь мозги полощет,
То сердце в трепете живет.

Не потому ли слишком рано
Поэты уходили вдаль.
И, как цветок, среди бурьяна,
Несли нам радость и печаль.

И у меня через страданья
Души терзавшейся во мне
Вдруг состоялся миг свиданья
С поэтом, в моем чудном сне.

И Бог сказал его устами:
«Пиши и душу тереби.
Держись и радуйся словами
И Русь святую в них хвали».

И вот пишу, вливаясь в массы.
Труд не известен никому.
Теперь почетнее гримасы.
Ведь шоу-бизнес на плаву.

А, что поэт, зачем он нужен.
Зачем поэзия нужна.
Лишь был бы на ночь вкусный ужин.
И не болела голова.

А я пишу и, Боже правый,
В тебя все «верят» и во лжи
Под корень рубятся дубравы,
Не остаются даже пни.

Так, что ж поэт перо зависло?
Да, трудно горечь жизни знать.
И для богатых закон-дышло.
На это мне в душе плевать.

И я плюю и твердо знаю
Закон у Господа один.
В чести кто зависти не знает
И не пускает в глаза «дым».

И кто познает слово Божье
Душой и сердцем, не кривя.
Уста не опоганет ложью
Тот будет жить, всегда любя.

А я грешил не духом, телом.
А ум твердил мне, не грешил.
А вот теперь мне саван белый
Покажет то, каким я был.

Устал я каяться пред Богом,
Но мог бы каяться весь век.
Но в том житье моем убогом,
В душе всегда был человек.

И не прошу теперь прощенья
Я у родных и сыновей.
Пусть даст Господь вам всем терпенья.
А я уйду в страну мощей.

И пусть везет меня телега
По колее, что в даль звала.
Теперь не будет мне ночлега
В том доме, где любовь жила.

Я ухожу в страну иную,
Где тишь и Божья благодать.
Но не хочу я Русь святую
Без покаяния покидать.

Я каюсь только перед Богом
За те грехи, что сотворил.
И в сердце, вовсе не убогом,
Тебя, Господь, всю жизнь любил.

---

Полночные терзания. Шарль Бодлер

Как иронический вопрос —
Полночный бой часов на башне:
Минувший день, уже вчерашний,
Чем был для нас, что нам принес?
— День гнусный: пятница! К тому же
Еще тринадцатое! Что ж,
Ты, может быть, умен, хорош,
А жил как еретик иль хуже.

Ты оскорбить сумел Христа,
Хоть наш Господь, он — Бог бесспорный! —
Живого Креза шут придворный, —
Среди придворного скота
Что говорил ты, что представил,
Смеша царя нечистых сил?
Ты все, что любишь, поносил
И отвратительное славил.

Палач и раб, служил ты злу,
Ты беззащитность жалил злобой.
Зато воздал ты быколобой
Всемирной глупости хвалу.
В припадке самоуниженья
Лобзал тупую Косность ты,
Пел ядовитые цветы
И блеск опасный разложенья.

И, чтоб забыть весь этот бред,
Ты, жрец надменный, ты, чья лира
В могильных, темных ликах мира
Нашла Поэзии предмет,
Пьянящий, полный обаянья, —
Чем ты спасался? Пил да ел? —
Гаси же свет, покуда цел,
И прячься в ночь от воздаянья!